Я, Елена Сергеева(шланкуфер) прошу найти данные о рождении моего деда по линии отца.Его звали Шлянкуфер Анталь он родился в 1888г. Место рождения окрестности г. Шопрон. В легенде есть ещё название Мадьярорсак.В 1914г. был призван в Венгерскую армию потом вРоссии попал в плен где и остался жить.С уважением Елена

seer

 

Волков Юрий

здравствуйте к Вам с необычной просьбой помогите найти друзей Ваш Чобо жил на ул С ЛАЗО 27 там может жить его сестра Жужа тел 2-28-43(это 80-е годы) 2-36-58 Лазло Розгони 2-18-38 Антон Пребуш был у вас в Виноградове в 87

город не большой может знаете кого ЗАКАРПАТЬЕ г ВИНОГРАДОВО

МОЙ e-mail bravo-trade@mail.ru

 

Так они жили в Виноградове?

Волков Юрий

здравствуйте к Вам с необычной просьбой помогите найти друзей Ваш Чобо жил на ул С ЛАЗО 27 там может жить его сестра Жужа тел 2-28-43(это 80-е годы) 2-36-58 Лазло Розгони 2-18-38 Антон Пребуш был у вас в Виноградове в 87

город не большой может знаете кого ЗАКАРПАТЬЕ г ВИНОГРАДОВО

МОЙ e-mail bravo-trade@mail.ru

Владею очень малой информацией о своих родных. Живу в России, мой дед Унгвраи Элемир Иосифович. в 1916 году воевал в австро-венгрии проитив России, попал в плен и остался в ней, женившись на русской женщине, родился ребенок мой отец Унгвари Людвиг Элемирович. Его попытки во времена СССР найти родственников были безуспешны. Может у меня получитсяю. Выкладываю фото и подписи (что написано тоже незнаю) Может кто поможет. kraft26@mail.ru или ungvari@mail.ru

Мой е-mail: krat26@mail.ru

Алексей Комнин

Полмиллиона венгров и полвека молчания

Село Хреновое — последний приют пленных венгров

Любительская труппа венгерских военнопленных в лагере МВД #64, г. Моршанск, Тамбовская область, 1947 г.

Иллюстрация из книгиВенгерские военнопленные в СССР: Документы 1941-1953 годов. — М.: РОССПЭН, 2005, 544 с.

Книга посвящена теме, на протяжении более чем шестидесяти лет запретной для открытого обсуждения. Причиной запрета был возможный «урон национальным интересам» Венгрии и СССР. Партнеры по социалистическому блоку, в прошлом бывшие открытыми военными противниками, предпочитали не бередить больное место и не выпускать из бутылки джинна, характер которого мог быть непредсказуем.

И все же пришло время тайному стать явным.

В сознании российских граждан прочно закреплен стереотип: пленные, взятые Красной Армией во время Второй мировой, — это немцы. В реальности национальный состав тех, кто с оружием в руках сражался против СССР на фронте и был пленен или добровольно сдался, весьма разнообразен. Среди обитателей советских лагерей для военнопленных в период 1941-1955 годов представители одних народов числились в единственном экземпляре (по справке НКВД от 18 июня 1945 года: «португалец — 1»), другие насчитывались сотнями тысяч, третьи — миллионами.

Общее количество венгерских военнопленных в СССР нельзя считать окончательно установленным — ввиду несовершенства и сознательных искажений энкавэдэшной статистики. Подсчитанные по разным методикам цифры допускают заметный разброс. Разумнее всего привести крайние цифры различных источников — от примерно 425 тыс. до примерно 600 тыс. человек. Последние 370 венгерских военнопленных репатриировались из СССР летом 1955 года.

Включенные в книгу документы имеют специфическую для времени окраску и характерный департаментско-идеологический дух. Читать и анализировать их нужно с обязательными «поправками на эпоху». Тем не менее вырисовывающаяся картина достаточно ясна.

Военно-политический аспект проблемы пленных почти симметричен для обеих враждовавших сторон (разумеется, с учетом того, что Германия брала пленных в ходе войны, а СССР — и в ходе, и по завершении).

После того как с конца 1942 года война на Восточном (для Германии и ее сателлитов) фронте приняла тотальный характер, изменилось отношение сторон к мирному населению территорий, переходивших под их контроль, изменилось отношение к «критериям пленения». Неудивительно, что среди захваченных советскими войсками пленных находились не только военнослужащие, но и интернированные гражданские лица. «Критерий пленения» формировался зачастую не только по факту личного участия в войне против СССР, но и по степени «нужности» того или иного лица (скажем, дефицитного гражданского специалиста), по политическим претензиям, подозрениям и обвинениям («критерий НКВД»). В частности, основой такой политики было постановление ГКО от 16 декабря 1944 года. Согласно ему, НКВД должен был интернировать и направить на работу в СССР всех немцев (мужчин от 17 до 45 лет, женщин от 18 до 30 лет), находившихся на освобожденных территориях Румынии, Югославии, Венгрии, Болгарии и Чехословакии. Поскольку отбором занимались НКВД и местный коммунистический актив, то «перегибы» были неизбежны и имели массовый характер. Немалое значение имел и публично не афишируемый, но фактически применявшийся принцип «естественного суверенитета победителя», простиравший советскую юрисдикцию на освобожденные территории Европы.

Отмечается, что отношение в СССР к венгерским военнопленным было в целом более легкое и снисходительное, чем к немецким, но эта тенденция наметилась лишь после мая 1945 года. Только в июне-августе названного года были отправлены домой 156 тыс. венгров. С весны 1946 года венгерских военнопленных предписывалось размещать отдельно от немцев. В 1947-1948 годах также проводились массовые репатриации венгров (соответственно 100 тыс. и 85 тыс. человек). Немалое значение имели обращения и ходатайства о пленных со стороны нового венгерского коммунистического руководства, регулярно направлявшиеся советскому руководству после восстановления в 1946 году между Венгрией и СССР дипломатических отношений мирного времени.

Тем не менее ситуация была далека от идиллической. Было бы кощунством сравнивать режим советских лагерей для военнопленных с «достижениями» гитлеровских кацетов, но все же это были лагеря принудительного физического труда, пребывание в которых осложнялось крайне тяжелым послевоенным экономическим положением страны, не способной досыта кормить даже собственный народ. Степень недоедания, заболеваемость, травматизм, смертность среди венгерских военнопленных были достаточно высоки, особенно в засушливые и неурожайные 1945-1946 годы.

Правда, самая печальная статистика относится все же к периоду «глубокой войны». В январе-марте 1943 года в лагере

# 81, находившемся в поселке с выразительным названием Хреновое (Воронежская область), из 26 800 пленных умерли от голода и обморожения 13 800 (из них 7300 венгров).

Сегодня, шесть десятилетий спустя, публикация документов о судьбе венгерских военнопленных в СССР не только способствует стиранию еще одного «белого пятна» в истории Второй мировой войны, но позволяет, пусть частично, выполоть зубы дракона, посеянные войной, и то и дело прорастающие. Правда, даже невыносимо горькая, отсекает возможности для спекуляций на прошлом. А желающих поспекулировать предостаточно.